Каждый день горожане наблюдают за деятельностью людей, которые принимают важные для города решения и участвуют в формировании будущего Даугавпилса. Что мы знаем об этих людях? Цикл статей с депутатами даст возможность узнать нам их несколько лучше. Открывает серию статей гость редакции – Айвар Брок.
 – Айвар, этот год очень значимый для Латвии — государство отмечает 100-летие. Как вы оцениваете результаты, с которыми Латвия приближается к своему юбилею?
– Если говорить о государстве, то у меня двойственное отношение. С одной стороны, это очень радостно, что мы дожили до 100-летия, у нас свободная независимая страна, многое достигнуто, с каждым годом наш валовый продукт увеличивается, растет бюджет, нет никаких потрясений. С другой стороны, у нас очень много задач, которые надо решить, чтобы предотвратить какие-то негативные явления. Мне, например, как гражданину, не нравится уровень коррупции, который имеет место быть в государстве. Явно прослеживается влияние политической власти на экономические вопросы и решения.

– Этот факт как-то можно искоренить?
– Конечно, можно. Я думаю, что это некое наследие прошлого. Если мы возьмем те страны, которые не были оккупированы — Швеция, Финляндия, Дания, Норвегия — северные страны с очень высоким уровнем жизни и политической ответственности, то там этих негативных явлений нету, а у нас, к сожалению, есть. Я думаю, что годы оккупации, советская структура власти «я начальник-ты дурак» все-таки оставила свой след. К тому же и наш народ несколько пассивен в каких-то своих проявлениях и решении вопросов. Мне кажется, что с людьми надо проводить более активную работу, чтобы они были более политически и социально активными.
– Раз уж заговорили о коррупции, есть ли она, на ваш взгляд, в Даугавпилсской думе?
– Я не так близок к решению многих вопросов, которые связаны с большими европейскими проектами. Наверное, такие явления все-таки имеют место. Мне, например, не нравятся все эти удорожания, которые возникают в процессе реализации проектов. Есть опасения, что на каком-то уровне есть определенные договоренности. Часть проектов удорожала больше, чем на основную сумму. Это очень странно и разобраться в этом очень трудно. Мы — депутаты, разбирались и с Дворцом культуры, и с Польской школой, но так до конца и не поняли. Этим должны заниматься эксперты, или может быть даже прокуратура. Мне кажется, что дополнительные работы связаны с какими-то договоренностями. Депутатов же ставят в ситуацию шантажа — «выделите деньги — объект будет закончен, нет — значит нет». Сроки идут, все стоит, проценты идут, а нас просто подгоняют с принятием решения. Конечно, это не очень хорошо, и я это осознаю. Эти вещи очень тревожные и впредь их нельзя допускать.
– Продолжая тему затянутых проектов, если на сегодняшний день какая-то определенность с завершением реновации здания Дворца культуры?
– У меня этой ясности, к сожалению, нет.
– У вас, как у представителя культуры, сердце не болит за то, что у нас такое долгое время простаивает концертный зал и город недополучает деньги, а жители — возможность культурного досуга?
– Болит, конечно. Это нехорошо. У нас уже в прошлом году была масса задумок относительно Дворца культуры. Мы бы хотели проводить там больше концертов и фестивалей, несколько уменьшив нишу поп-музыки, которой занимался дворец, и дать горожанам и гостям города другие варианты культурного досуга. Например, задействовать Дворец культуры для проведения «Музыкального августа» и «Рестарта». Зал ДК позволяет вместить большое количество зрителей, правда, там может быть проблема с акустикой.
– Сегодня пальму первенства в концертной сфере деятельности забрал у Даугавпилса город Резекне. Вы согласны, что они, имея концертный зал Gors, все-таки на шаг впереди нас?
– Я все время говорю о том, что нам нужны концертные залы. Меня за это ругают, мол, людям есть нечего, а вы тут со своими симфониями. Посмотрите, в Резекне построили Gors, концертные залы построили в Лиепае, в Цесисе, скоро зал будет и в Вентспилсе. Единственное утешение для нас, что, слава Богу, в Риге еще не построили концертный зал.
Говоря про Gors – да, они наши конкуренты и сегодня они забирают нашего зрителя. Но, надо учитывать, что все региональные концертные залы дотируются министерством. Им выделяют по 100-200 тысяч, – конечно, с такими суммами можно работать даже вразвалочку. Трудно конкурировать с большими концертными залами с хорошей акустикой, с вместительными зрительными залами – все большие коллективы идут туда, к нам они не едут. Они хотят, но нам, к сожалению, нечего им предложить. Мы могли бы эту ситуацию изменить, но у нас все как-то очень медленно делается, все тянется и все всегда не так как хотелось бы. Поэтому хорошо, что появилась идея строительства летнего концертного зала в Даугавпилсе. Но и тут опять же — сначала началось движение, а потом опять как-то затормозилось. Я могу показать в думе два-три кабинета, от которых зависит продвижение этого вопроса и каждое утро приходить и подгонять ответственных лиц, но это несерьезно. Так что я все же надеюсь, что дело пойдет быстрее.
– В ходе обсуждения вопроса о летнем концертном зале прозвучала сумма в 15 миллионов. Насколько она объективна?
– На самом деле никаких 15 миллионов нет, так как предварительными расчетами никто не занимался. Когда хотят затормозить какой-то проект, называют баснословные суммы и начинается кипешь, порождающий резонанс в обществе «У нас маленькие дети ходят по улицам беспризорные, нам кушать нечего, а вы тут со своими концертными залами». Я не знаю какая сумма может потребоваться на строительство летнего концертного зала, и никто этого не знает, но это точно не 15-20 миллионов. Может быть полтора, два, три… Нужно четко все рассчитывать и не допускать никаких удорожаний. В целом же, я смотрю, наши люди ничего не хотят – ни концертного зала, ни памятного объекта в честь столетия Латвии.
– Раз уж Вы затронули тему о памятнике, почему, на Ваш взгляд, так неактивно идет сбор пожертвований на этот объект? Почему такое отношение людей?
– Первый момент — если мы этим занимаемся, то мы должны быть максимально активны в продвижении этого вопроса. У нас получилось так — за дело взялось общество «Latvijai 100», дума к этому проекту отношения не имела. Нам нужно было на определенном этапе перенять инициативу, привлечь компанию, которая занимается менеджментом. Такая мысль была, но сегодня этим никто не занимается – поставили ящик для пожертвований и все на этом закончилось, поэтому результата и нет.
Второй момент связан с тем, что многие критично отнеслись к сумме в 600 тысяч. Поверьте, эти деньги, выделенные на памятник, не спасут нас от всех бед, не решат всех наших проблем. Я думаю, что если мы этот памятник не построим, мы пустим эти деньги на какие-то очередные удорожания, кинем кому-то в лапу… Я смотрю на этот объект с позиции более высокой. Давайте немножко сделаем Даугавпилс другим и покажем, что мы в русском городе, как его все называют, можем сделать красивый объект, построить концертный зал… Среда вокруг должна быть лучше. У нас должны быть не только фестивали, но и места, куда сходить, что посмотреть. Если город будет красив и удобен, может быть, люди не будут уезжать. Ведь не все уезжают по причине денег. Некоторым здесь просто скучно. Если же в центре города появится новый объект, если будет светло и красиво — кому от этого будет хуже?
Третий момент — это отношение людей к Латвии и ее праздникам в принципе. Для многих концертные залы и столетие Латвии от них очень далеко. Это люди, которые остались в советском прошлом. Они жили в Советском союзе и им трудно принять, что теперь они живут в Латвии.
– А что государство сделало для этих людей, чтобы их интегрировать?
– Мне кажется, что интеграция должна была начаться сразу после распада Советского союза. Переходный период должен был быть максимум 5 лет. Государство упустило время, которое надо было использовать на благо людей. Все бы сразу знали, что это латышское государство, в нем работают латышские школы и говорят на латышском, и не было бы той проблемы, которая есть сегодня. Сейчас бы все знали язык, были счастливы и встречали столетие Латвии с патриотическими чувствами.
– Что для вас «патриотизм» и как он должен проявляться?
– Для меня «патриотизм» — это не шагать на демонстрациях. По крайней мере, когда я жил в Советское время, я старался не шагать – не люблю инсценированные походы с лозунгами. Патриотизм это и сейчас — не шагать под флагами, не выступать с речами по телевидению, и не осваивать 65 миллионов на столетие Латвии. Кстати, это самая большая сумма из всех стран Балтии…
– Вы не одобряете?
– Я понимаю, что деньги на этот праздник нужны, но не такие. Вопрос опять же в том — «Что делать к этому столетию?». Шествия, концерты, массовые похождения или, может быть, привести в порядок свой дом? Вот это надо было бы делать. А у нас вокруг трущобы… И патриот — это не тот, кто больше всех кричит, а тот кто критикует для того, чтобы было лучше и при этом сам что-то делает. Патриотизм — это любить свой дом, ребенка, близкого человека, свой город, свое государство, и при этом совсем не обязательно любить вождей этого государства.