Инта Вайводе, теперь уже бывший руководитель Даугавпилсской региональной больницы, в интервью «Нашей» рассказывает о том, как теперь видит проблемы ДРБ «со стороны», что изменилось в ее жизни с уходом с должности руководителя, с какими проблемами сталкивается сегодня здравоохранение Латвии.
– Инта, как Вы себя чувствуете после того, как перестали возглавлять ДРБ? Дышать стало легче?

Когда я оставила работу в больнице, отдохнуть у меня не получилось ни одного дня. Конечно, теперь ритм жизни поменялся, поскольку работа в "амбулаторном звене" намного спокойнее. В моем ведении теперь находятся две поликлиники нашего города – Olvi medicinas centrs и Dinas, где также существуют и решаются рабочие проблемы. Единственной переменой, которую с почувствовала- мой телефон стал звонить гораздо реже.
– Можно ли сказать, что Ваше решение оставить свой пост стало следствием спланированной против Вас акции? Однако, из больницы Вы ушли, а проблем стало, как кажется, еще больше…
В моем уходе нет никакой политики! Решение сменить работу я приняла в начале этого лета после трагического случая в моей семье. Смерть сестры заставила остановиться и подумать о том, что в жизни важно, а что – нет, что я делаю и почему. Уровень стресса на протяжении двух лет, пока я возглавляла крупнейшую в стране за пределами Риги больницу, был очень высок. Конечно, получен опыт, знания, новые контакты, есть много "плюсов". Я признательна коллективу больницы, где меня поддерживали, даже оппонентам говорю "спасибо", ведь, благодаря им, был стимул делать больше и лучше.
– Какие основные проблемы у ДРБ?
В больнице были и есть проблемы самого разного содержания, поскольку оказываются услуги очень большому количеству людей. Всегда будут недовольные и те, кто имеет претензии. В нашем обществе медицина и социальная сфера — самые чувствительные отрасли, нередко врачу приходится решать вопросы социальной области, которые никогда не были в его компетенции, но проблемы здоровья у пациента появились именно из-за условий его жизни. Если есть обоснованные жалобы от пациентов на медицинское обслуживание, тогда понятно, что их надо решать — на уровне врачей и администрации, не связываясь с политикой.
– То финансовое положение, в котором больница находится сейчас — впервые в ее истории?  
К сожалению, специфика Даугавпилса такова, что между СМИ существует очень большая конкуренция, стало быть, работает принцип «лучшая новость — плохая новость». Профессионалы критически оценивают статьи о медицинских проблемах в городе, ведь чаще всего публикации направлены на какое-то «сенсационное событие», у которого, в действительности, существует только политический подтекст.
В политике во все времена использовались одни и те же методы, только времена менялись, и люди. Запятые в фразе «казнить нельзя помиловать» ставятся в зависимости от того, кто оказывает у власти. С большим сожалением приходится констатировать, что Даугавпилсская больница стала политическим инструментом для целого ряда политиков. Но от негативной информации о больнице страдают и пациенты, и врачи. Атмосфера в информационном поле очень негативная, пациенты чаще попадают в стационар агрессивно настроенными, и, конечно, достается медикам.
Я бы не хотела вырывать Даугавпилсскую больницу из контекста медицины Латвии в-общем. У всех больниц аналогичные проблемы в неотложной помощи. Финансирование квотируется и распределяется на конкретное число пациентов, но ежедневный спрос все больше, вот в чем проблема. Оплата услуг не покрывает ни хозяйственные издержки, ни расходы на содержание инфраструктуры, а у большой больницы они — огромны. В минувшие годы больнице выделялись деньги на поддержание инфраструктуры, но средства эти были столь незначительны, что не покрывали расходов. Все, что есть нового, оборудовано и построено, благодаря предыдущему руководству больницы, которое смогло получить средства из фондов Евросоюза. Если бы этих денег не было, мне трудно даже представить, в сколь печальном состоянии был бы операционный блок, отделение гемодиализа, реанимация, родильное отделение и другие.
– Почему же, на Ваш взгляд, столько шума поднято именно сейчас?
– Как уже говорила — проблемы были всегда. Вопрос в том, что не всегда они столь громко отражались в местной прессе и на телевидении. Тема больницы как горячая картошка — во-первых, любой горожанин так или иначе сталкивается с проблемами здоровья, во-вторых, в больнице заняты почти 1500 человек, так что, все, что касается темы больницы, касается их напрямую, обсуждается в семьях, между друзьями и т. д. Такой большой аудиторией всегда кто-то пытается манипулировать. «Мастера добрых дел» чаще всего появляются перед выборами, а в период «межсезонья» для рейтинга достаточно поддерживать «скандал». В последние два года такая схема работы стала очевидна всем.
– Всегда ли коммуникация с министерством здравоохранения была настолько сложной как сейчас? Или сложности в коммуникации есть лишь у Рейниса Йокста?
– Не думаю, что коммуницировать с министерством сложно. Во все времена на всех уровнях рабочие вопросы решались, в том числе, и на уровне министерства. Здесь вопрос о методах, которые выбирает руководитель предприятия. Я видела, что больший эффект можно получить при активном участии в «Обществе больниц Латвии», которое объединяет все крупнейшие больницы в стране, ведь проблемы у всех похожи. Мы вместе с руководителями крупных больниц стучались и к министрам, и к премьеру, и были услышаны. Я не поддерживаю методов коллеги Р. Йокста, но, возможно, у него есть какие-то свои методы и мысли, как достичь наиболее эффективного результата, ведь он сам имеет большой опыт чиновника в министерстве.
– Как уже независимый эксперт, как думаете, какие решения на государственном уровне могли бы изменить к лучшему ситуацию в медицине Латвии и в ДРБ, в частности?
– Никакой я не независимый эксперт. Я работаю в медицине уже 25 лет и каждый день сталкиваюсь и с проблемами коллег и пациентов. И уже раньше публично заявляла, что, пока здоровье в государстве не будет в числе приоритетов, мы постоянно будем спорить, говорить, обсуждать и решать проблемы то врачей, то пациентов. Если говорить о ДРБ, то на данный момент, когда государство существенно изменило принципы оплаты диагностики и лечения программы туберкулеза, существенно снизился размер финансирования этой программы, надо перепрофиллировать отделение туберкулеза. Но, ругая министерство за это, надо бы вспомнить о том, что в этом году, впервые, министерство предоставило ДРБ 152 тысячи евро по другой программе, оплатило все операции по протезированию суставов, на которые люди годами стояли в очередях.
– Если бы ДРБ «отдали» государству, это как-то помогло бы решить проблемы больницы?
– Эта тема «витает» в воздухе уже не первый год. Пока что не так просто «отдать больницу государству». Надо менять целый ряд законодательных актов, которые бы позволили самоуправлению «отдать», а государству «принять». Смотря на деятельность больницы в прошлые годы, надо сказать, что самоуправление в последние годы не давало больнице никаких денег, поскольку, даже по закону, это — не обязанность самоуправления. Здравоохранение в стране оплачивается государством. Из городского бюджета на здравоохранение не тратилось ни одного цента. Конечно, через социальный бюджет оплачивались различные программы для отдельных категорий горожан, в том числе, пребывание в больнице для пенсионеров в течении 4 дней, платежи донорам, работа палаты детоксикации, оплата медикаментов для различных категорий жителей, но целевых дотаций от самоуправления больница не получала на протяжении последних 10 лет. В любом случае, при любой форме управления будут свои «плюсы» и «минусы».Основное, что политики не должны забывать, что в этой истории главным является пациент, которому надо обеспечить качественные услуги. Пациенту, которого в больницу везет «скорая помощь», абсолютно безразлично, какая форма управления существует в больнице. Ведь самое главное для всех нас — хорошее здоровье.

• ДРБ
• Инта Вайводе
• Интервью