Ей–богу, зря говорят, что это наши времена бьют все рекорды по некомпетентности, глупости и коррумпированности чиновников, ой зря. Как известно, демократия не может оказаться выше уровня того человеческого материала, из которого сделаны ее избиратели.
 Если верить этому, то в позапрошлом веке в Динабурге–Двинске, ставшем ныне Даугавпилсом, проживали веселые люди: разные смешные и конфузные ситуации с ними происходили одна за другой.
Злоупотребителей — под суд!

Одним из первых широко известных руководителей здешнего самоуправления был городской голова Николай Иванович Гагельстром. Кстати, по аналогии со своим далеким последователем Валдисом Лаускисом (которого Рига, презрев законы демократии, поставила рулить Даугавпилсом в 1991–м) он не избирался, а был утвержден волевым решением сверху.
Было это так. 15 марта 1865 года в своем рапорте витебскому губернатору тогдашний исполняющий обязанности городского головы Г. Сутугин сообщил, что в ходе прошедших выборов на эту должность выбран некий Героним Квятковский, 49 лет, римско–католического вероисповедания. Правда, в ту пору в выборах могли участвовать не все горожане, а лишь самые зажиточные и уважаемые. Однако его превосходительство губернатор избранника двинчан не утвердил ввиду национальности Квятковского. Буквально накануне отгремело большое Польское восстание, и поляки считались неблагонадежными. Поэтому поступил приказ сделать головою полковника Гагельстрома. По такому случаю он был уволен с военной службы и даже получил на прощание чин генерал–майора. 3 июня заступил на свой новый пост.
Такое пренебрежение их мнением немало возмутило горожан. Впрочем, Гагельстром вполне подтвердил точку зрения, что назначенное начальство часто лучше выбранного. Он так удачно справлялся с обязанностями головы, что спустя три года был демократично переизбран.
Куда менее удачливым оказался один из его преемников — купец второй гильдии Артемий Макаров, родившийся в 1818 году и получивший домашнее образование. В ходе выборов 1871 года ему выпало переступить через такую «мелочь», как собственное вероисповедание. Макаров был старообрядцем, а по тогдашним законам они не могли занимать высокие административные должности в Российской империи. Пришлось ему переписаться в приверженцы «законной» религии.
Кстати, спустя двадцать года точно так же был принужден поступить и двинский купец–старообрядец Иван Кондратьевич Молчанов. Его тоже избрали городским головой, но ради вступления в должность ему пришлось перейти в «единоверие». Хорошо, что в наше время религия высокопоставленных лиц не регламентируется законом, иначе мы рисковали бы увидеть целую череду случаев самой искренней смены вероисповедания.
Впрочем, правление хитрого купца Макарова продолжалось лишь немногим более двух лет. Свой пост он воспринял в первую очередь как возможность безнаказанного обогащения. Жаден и нагл оказался непомерно, за что и поплатился. Как свидетельствуют официальные документы, в конце 1873 года Артемий Макаров «был предан суду Витебской соединенной палаты уголовного и гражданского суда: 1) за злоупотребления при производстве торгов на отдачу участков городской земли в аренду под постройку; 2) за злоупотребления при заключении контракта с надворным советником Натансоном на отдачу земли под постройку лавок; 3) за произвольное распоряжение лесом в ущерб городу с употреблением в свою пользу. И состоял под следствием за неправильную выдачу доходов».
Тут, несомненно, многие из нынешних горожан сладко бы и затаенно вздохнули. В наше время увидеть столь крупного чиновника под следствием за злоупотребления — надежда хоть и не совсем несбыточная, но все же… Правда, купец Макаров отделался крупным штрафом. Однако возвращение на пост городского головы, естественно, оказалось для него заказано.
В итоге следующих выборов 1874 года на посту городского головы вновь оказался Н. И. Гагельстром. Его основным соперником выступал бывший прапорщик Иосиф Унгер. Увидев свое поражение, он не смирился, а постарался заварить крутую кашу: начал засыпать всевозможные инстанции жалобами на неправильный подсчет голосов. До самого петербургского Сената дошел!
Тут уже Гагельсторм не на шутку возмутился. По его приказу чиновник по особым поручениям А. Сементовский составил докладную записку губернатору в Витебске с просьбой поставить смутьяна на место. После того как вмешался сам глава губернии, Унгер принужден был наконец утихомириться.
В благодарной памяти потомков
Самым лучшим градоначальником всех времен до сих пор считается в Даугавпилсе Павел Федорович Дубровин. Память этого выдающегося человека, так много сделавшего для Динабурга, должна заставить стыдливо вжать голову в плечи многих из его недостойных преемников, выглядящих совершенно бледно на фоне Дубровина.
Павел Федорович родился в Псковской губернии, окончил Константиновский кадетский корпус. Обнаружив недюжинные способности, довольно быстро получил чин надворного советника, а в 1864 году был назначен на должность председателя мировых посредников между помещиками и крестьянами, недавно освобожденными от крепостной зависимости. Будучи отмечен за идеальную службу различными наградами, получил новое назначение на ответственный пост директора городского общественного банка в Динабурге. В 1876 году его выбрали головой.
Деятельностью Дубровина горожане оказались настолько довольны, что каждые четыре года он регулярно переизбирался на эту же должность, которую отправлял вплоть до своей смерти в мае 1890 года.
За время его правления Динабург фактически стал другим городом. Он обзавелся районами Новое Строение и Гаёк, динабургские мостовые оказались замощены и настланы и больше не производили по весне–осени впечатление грязного болота. Для местных бизнесменов по инициативе П. Ф. Дубровина учредили Общество взаимного кредита, субсидировавшее авторов полезных проектов на чрезвычайно выгодных условиях.
Для воскресных прогулок горожан разбили очень уютный парк, ныне носящий имя своего создателя. Заслуга в открытии первого в городе женского учебного заведения также принадлежит Павлу Федоровичу. 14 мая 1879 года Государственный совет утвердил его ходатайство об открытии в Динабурге женской школы, а 3 июня Александр II одобрил проект.
Дубровин очень радовался, что молодые динабурженки теперь не уезжают учиться в другие города: «Во всяком случае, родители, отдающие своих детей на воспитание в другие города, не могут быть уверены, что их детям не придется провести несколько лет в самом впечатлительном возрасте в среде неблагонадежной. Политические и уголовные процессы выдвинули наружу множество примеров, как портится, извращается и коверкается жизнь молодых людей».
На конец жизни Дубровина в Динабурге насчитывалось 69 675 жителей, то есть за период его правления число горожан увеличилось почти на треть и во многом благодаря заложенному им потенциалу развития продолжало стремительно расти и потом.
Впечатляет? Действительно, как свидетельствует местный краевед Александр Дмитриев, значение Дубровина является совершенно особым:
— При всех стараниях, нельзя найти другого градоначальника, который сделал бы для Динабурга–Даугавпилса так много. При нем он стал одним из передовых городов Российской империи, жизнь в котором была налажена вполне на уровне последних требований тогдашнего времени. Любые попытки сравнения кого–то из нынешних деятелей с Дубровиным изначально не имеют никакого смысла.
Собратья Остапа Бендера
Но даже и Дубровину случалось прокалываться. Когда он вознамерился построить в городе водопровод, на брошенный им клич отозвался предприниматель Михаил Иванович Алтухов, который в октябре 1885 года сумел обвести вокруг пальца доверчивых чинуш, уломав их на подписание сверхвыгодного для него контракта. Построенный водопровод передавался в собственность вышеозначенного Алтухова сроком на полвека. И тот, естественно, воспользовался такой малиной на все сто. Ему и прочим жадным акционерам, вложившимся в это дело, постоянно было мало получаемой прибыли.
Возникла тревожная ситуация: потребление воды росло, а на усовершенствование очистных сооружений акционеры тратиться не желали. Правда, в 1903 году они приступили к созданию городской канализации. Когда год спустя ее построили, был установлен высокий тариф на пользование. Нелегальное подключение к канализации грозило судебным разбирательством.
И горожане, и чиновники самоуправления проклинали доверчивость покойного Дубровина, отдавшего их во власть прижимистого дельца, но поделать с ним ничего не могли. Когда в 1920 году новая горуправа начала учет доставшегося ей хозяйства, водопровод оказался бесхозным. В годы войн и революций все акционеры исчезли кто куда, поэтому водопровод был перешел в муниципальную собственность. Однако 7 мая 1923 года чиновникам пришлось пережить неприятное потрясение: заявился инженер Алтухов, согбенный годами, и потребовал вернуть водопровод. Но самоуправление, оправившись от шока, сослалось на ветхий договор 1885 года и постановило выкупить его. Но сколько платить акционерам? Началась длинная и некрасивая тяжба.
По заявлению управы минфин назначил оценочную комиссию. Но хитрый Алтухов сумел добиться назначения в нее людей, угодных ему. Управа, естественно, с этим не согласилась, и перетряски состава комиссии значительно отложили рассмотрение сути дела. Когда наконец добрались до него, сумма выкупа водопровода была определена в 385 000 латов. В результате рассмотрения претензий муниципалитета она была уменьшена до 334 115 латов 91 сантима, причем свыше 10% требовалось уплатить сразу, остальное — в течение десяти лет.
Но инженер Алтухов не успокоился и предъявил горуправе для уплаты 2145 акций на сумму 62 000 латов. Тяжба несколько лет кочевала по судебным инстанциям, пока в конце концов иск Алтухова не был признан обоснованным. Более того, за несвоевременно выкупленные акции управе пришлось доплачивать 5% от их стоимости. Долго ли прожил после этого Алтухов, сумел ли насладиться отвоеванными деньгами — история умалчивает…
Еще сильнее попался на обещаниях двинский полицмейстер Арвид Яковлевич Пфейффер, когда в 1899 году вознамерился стать очередным городским головою. Один из главных пунктов его предвыборной программы — пустить в Двинске трамвай, которым уже обзавелись многие другие города империи.
После избрания Пфейффер рьяно взялся за дело, разместив в печати объявление о трамвайной концессии. Но потом пошло ни шатко ни валко: многие подрядчики брались за это дело, да всякий раз бросали. И вот в начале сентября 1911 года свои услуги простачкам из муниципалитета предложил некий турецко…, то есть английскоподданный Джон Сноудон. Долго уламывать их ему не пришлось. Спустя несколько месяцев ударили по рукам: «Представить концессию на устройство и эксплуатацию электрического трамвая в городе Двинске Джону Сноудону и ходатайствовать перед надлежащими властями об утверждении решения городской думы».
Условия концессии, утвержденные аж на сорок лет, были кабальными: мало того что все пять копеек, заплаченные двинским обывателем за каждые полверсты, должны были уйти целиком в карман англичанина, так от своих пенок он обязался скидывать городу каких–то жалких три процента. Хорошо хоть горожане оказались умнее своих правителей, грабительская сделка тут же попала под огонь критики прессы. Например, уведомляла своих читателей газета «Двинский огонек»: «Этим постановлением дума поставила крест на хозяйственно–предпринимательской деятельности города, прибавив к концессионным водопроводу и электрическому освещению также и концессионный трамвай. Таким образом, город Двинск лишился значительных доходов в городскую кассу».
Именно представители прессы сделали все возможное, чтобы довести неотлакированную правду о сделке до высшего начальства. Стараниями журналистов губернатор в Витебске, вместо того чтобы просто подмахнуть поднесенный договор, водрузил на нос очки и тщательнейшим образом с ним ознакомился.
В те годы губернией управлял Николай Гершау–Флотов. «Прогрессивная общественность» вовсю перемывала губернатору кости за его черносотенные увлечения, но в административной бездарности его упрекнуть никто, кажется, не смог… К аргументам недовольных двинчан он не побрезговал прислушаться, ну а потом негодованию важной персоны по поводу «трамвайной аферы» не было предела.
Естественно, никакого утверждения свежесоставленного договора не вышло, а чинуши из горуправы удостоились начальственного разноса и услышали немало «лестного» о своих деловых и управленческих качествах. Новых концессионеров они так и не нашли, и первый трамвай побежал по улицам Даугавпилса уже лишь в советское время.
В общем, прекрасный урок нынешним политикам — опасно обещать то, что избиратели могут запомнить. И извечное утешение избирателя: голосуйте за того, кто обещает меньше других, так вы меньше разочаруетесь.

Владимир ВЕРЕТЕННИКОВ

• Даугавпилс
• история