– Не секрет, что с каждым годом высшим учебным заведениям страны все труднее набирать в свои ряды большое количество студентов. А как дела обстоят в Даугавпилсском университете?
 – В целом по Латвии количество студентов, к сожалению, сокращается, однако Даугавпилсский университет пока держится. У нас уже три года подряд один и тот же уровень поступающих, а в этом году на 4% студентов больше.
Да, бывает, что группы набираются совсем небольшие, но, сами понимаете, здесь все зависит от программы. В наукоемких специализациях бывают всего по 5 человек на потоке. Я бы сказал, что направления физики и математики – это проблема всей Латвии.
С каждым годом на такие факультеты поступает все меньшее количество студентов. Но есть и целый ряд программ, например, физиотерапия, куда весьма большой конкурс и много желающих.
– Сколько же сейчас бюджетных мест в университете?
– Могу только сказать, что в этом году все бюджетные места были заполнены. ВУЗ имеет право менять количество бюджетных мест на разных факультетах по какому-то конкретному направлению. Вероятнее всего, если бы такой возможности не было – места оставались пустыми. Как я уже говорил, всегда есть более популярные направления, и те, которые пользуются спросом гораздо меньше.
– Даугавпилсский университет активно финансируется из европейских фондов. Однако, как показывают данные, студентов не так много, как хотелось бы. Насколько такая «схема» рациональна?
– Жизнь нашего университета зависит от того, насколько активно мы работаем. То есть мы сами привлекаем еврофонды. Сейчас у нас инфраструктура на европейском уровне. У студентов есть возможность работать на одном из самых современных оборудований. Может, даже современнее, чем в некоторых старых университетах Европы. А что касается количества студентов, как я уже говорил, в нашем университете такой проблемы нет.
Люди, которые видят свое будущее в науке, охотно используют те возможности, которые мы им предоставляем.
– Как бы Вы охарактеризовали современное поколение, и студента, скажем, 20 лет назад?
– Проблема поколений – это абсолютно нормальная эволюция. Когда мы учились в институте, нам также говорили, что 20 лет назад трава была зеленее. Сейчас, как показывает практика, мы всюду твердим, что в 80-ых было лучше.
Если же задуматься, сейчас действительно молодежь не всегда готова принять те формы обучения, которые существовали в ВУЗах десятилетиями.
Мы часто сталкиваемся с тем, что целый ряд студентов просто не могут воспринимать лекции – им нужны презентации или что-то подобное. Они более современны, «дигитальны», у них цифровое мышление.
Когда говорят о проблеме поколений, тему часто связывают с преподавательским составом. В этой области нашей стране, конечно, есть над чем работать, но и эти задачи постепенно решаются. С каждым годом появляется все больше преподавателей, способных предложить новые формы обучения. А это очень важно! Надеюсь, не обижу своими словами опытных педагогов, но у молодых другое мышление, наиболее близкое к современным студентам.
– В таком случае, как же в цифровую эпоху поддерживать интерес студентов к учебе?
– Это очень актуальный вопрос! Думаю, главное суметь студента заинтересовать. Приведу пример: я сам работаю с первым курсом, но меня не всегда студенты могут поймать днем. У нас одно лекционное занятие по зоологии в неделю, которого явно не хватает. Чтобы не обижать своих учеников, я придумал абсолютно неординарную форму обучения – ночные семинары. Мы уезжаем на всю ночь в наш научно-исследовательский центр, который находится за городом. Там студенты монтируют насекомых, бурно дискутируют, слушают музыку, что-то придумывают… Для многих это своего рода ночная тусовка. Плюс ко всему, это отличный способ задать мне, научному руководителю, вопросы, ведь я всю ночь в их распоряжении.
– А если говорить о среднем образовании. Вот к Вам приходят первокурсники с определенным багажом знаний, полученных в школе. Насколько прочен этот багаж сегодня?
– Пока еще более-менее. Однако многие преподаватели жалуются на то, что предметы, связанные с математикой и естественными науками, первокурсниками освоены недостаточно. Как я уже говорил, главная проблема еще и в том, что в этих направлениях студентов совсем мало. Самые сильные обычно после школы идут в медицинские вузы – это престижно, высоко оплачивается. Однако мало кто задумывается, что сам физик без работы никогда не останется – если не в научном центре, то хотя бы учителем всегда устроится.
Другой вопрос – а каким он был студентом? Каким стал специалистом? Важно, все-таки, чтобы мы изучали то, что нас интересует, а не то, что хочет мама. Вот с этой проблемой я сталкиваюсь очень часто.
Родители говорят: «Ну что ты будешь делать в этой физике, математике или биологии? Иди в экономисты».
Иди! Но только в том случае, если тебе самому это интересно. Иначе будешь учиться нехотя, станешь абы каким специалистом, не сможешь найти работу. Искорка должна быть в глазах!
– Согласна, но на практике существуют две крайности. Одни идут туда, куда хочется, например, на гуманитарные специальности, а в итоге не могут найти работу, ибо данные профессии не востребованы. Другие, как Вы говорите, идут «куда мама посоветовала» – в юристы, экономисты и т.д. Они также не могут найти работу, ведь рынок труда переполнен подобными специальностями. Как же найти эту золотую середину?
– Здесь все индивидуально и зависит от конкретного человека. Приведу пример: несколько лет назад мы искали юриста. На одно место пришло штук 50-60 резюме, но из них было некого выбрать. А все потому, что большинство из них, видимо, учились, где мама сказала. Всегда видно, что человек в профессии абсолютно не заинтересован. А кто такого на работу возьмет?
У нас же сейчас есть и другая проблема – мы со всевозможными социальными выплатами создали целое поколение, которое ничего не хочет делать. Им выгоднее получать пособие малоимущего, нежели идти работать.
У нас недалеко от белорусской границы есть научный центр. Там в свое время было много свободных рабочих мест для людей, которые занимаются неквалифицированным трудом. Не могут же они быть научными сотрудниками, если нет соответствующего образования. Так я вам скажу, мы даже уборщицу не могли найти. В ответ на предложения я лишь слышал – «Минимальная зарплата? А за это еще работать надо?» Да, надо! У нас целое поколение, которое ничего не делая, умеет только хватать.
Если у вас ничего не получается, соберитесь вместе с однокурсниками, друзьями и сделайте что-то свое! Сейчас же полно дизайнеров, экономистов, филологов, программистов. Займитесь своим бизнесом, например. У нас в Даугавпилсе есть такие примеры. Недавно ребята создали приложение по логистике для мобильных устройств, и сейчас являются одними из крупнейших налогоплательщиков в городе.
Конечно, сразу ничего не получится, и первый год, наверняка, принесёт убытки.
Обратитесь в самоуправление, там часто бывают интересные программы, поддерживающие всевозможные идеи. Есть бизнес-инкубаторы – денег не дадут, но могут помочь чем-то другим. Делайте что-то!
Если вы не смогли реализоваться в своей профессии – ничего страшного! Пробуйте себя в чем-то другом. Я считаю, что если у человека есть высшее образование, то и мышление у него иное.
Если, например, говорить метафорами – если образованный человек падает, то как кошка, мягко на лапы.
Это доказали 2008-2009 гг., когда из-за кризиса потеряли работу огромное количество людей. Статистика показывает, что люди с высшим образованием находили работу быстрее.
Второй важный момент, который я бы хотел отметить – чем в стране больше образованных людей, тем выше уровень благосостояния государства, безопасность его граждан.
Мы забываем об этом!
Я считаю, что отчасти благодаря тому, что в городе есть университет, ситуация в Даугавпилсе не такая плохая, как многим кажется.
– С чем связан тот факт, что современная молодежь не хочет идти работать? Неуверенность в своих силах, или разочарование в государстве? Мысли, что в Латвии много не заработаешь.
– Думаю, этот вопрос стоит задать представителям современной молодежи. Сейчас есть
еще одна тенденция, которую, как мне кажется, стоило бы преодолеть – хочется много и сразу.
Раньше все понимали, что нужно пройти все ступени постепенно, начиная с самой низшей. А сейчас все хотят сразу много денег. Возможно, это связано с тем, что в 21 веке колесо времени крутится быстрее – больше возможностей, больше информации. Не знаю.
– Мне тут анекдот вспомнился: Группу профессоров-инженеров пригласили полетать на самолете. После того как они удобно расселись, их вдруг проинформировали, что самолет построили их студенты. Все, кроме одного, рванули к выходу в панике. Оставшегося профессора, спокойно сидящего на своем месте, спросили:«Почему вы остались?» «Я полностью уверен в своих студентах – это корыто даже не взлетит». А вы своим студентам доверяете?
– Да. Студенты с которыми работаю конкретно я, очень толковые, с целью в жизни. Но очень важно, чтобы мы, люди, которые им доверились, потом сами воспринимали их идеи адекватно. Если что-то делается по-другому, не значит, что неправильно. Я уверен, что молодое поколение видит определенные пути по-своему.
– Вы следите за судьбой своих студентов? Они уезжают в Ригу, за границу или остаются в родном городе?

– Если говорить на примере нашего университета, то основная масса остается здесь. Посмотрите на регион – работают, в основном, наши выпускники. Проблема, что те, кто уезжает в Ригу, как правило, не возвращаются.
– А если говорить о ситуации, когда иностранные работодатели просят подтвердить подлинность дипломов Ваших бывших студентов… Какие чувства в такие моменты Вы испытываете – гордость за своих воспитанников или обиду, что страна теряет ценные кадры?
– Человек в праве сам выбирать жизненный путь. Главное, чтобы полученные знания применял правильно.

– Что делать, чтобы люди возвращались не только в свою страну, но и в родные города?
– Элементарно – адекватная зарплата и человеческое отношение со стороны как государства, так и работодателей. Я встречал много наших, работающих на полях Великобритании. Огромный процент этих людей готов вернуться. Другая проблема – для того, чтобы на человека ничего не давило, нужно сократить всевозможные бюрократические процессы в самом государстве.
Нам нужна программа по созданию максимально благоприятной среды для людей, в том числе и для тех, кто хочет развивать здесь свой бизнес.
– Каким Вы ведите Даугавпилс через 10-20 лет?
– Я оптимист! Главное, что я его в принципе вижу. Этот город хорош для проживания, тут спокойно. Если в городе есть молодежь – у него есть будущее. Самоуправления, которые это поняли, уже давно бьются и защищают свои учебные заведения.